Актриса оценила работу дочери Ани в сериале «Слово пацана» Сериал «Слово пацана. Кровь на асфальте» бьет все рекорды по просмотрам. И пока одни предлагают снять его с проката из-за неоднозначных сцен с насилием, другие с ностальгией вспоминают свою юность. А также предлагают задуматься над уроками, которые мы прошли в свое время. Помимо уже признанных звезд российского кино Ивана Янковского, Сергея Бурунова, Антона Васильева главные роли исполнили актеры молодые. В этом смысле Анна Пересильд, сыгравшая Айгуль — одно из ярких открытий. Юлия Пересильд рассказала WomanHit о том, какое впечатление произвела на нее работа дочери, самых волнующих сценах и оценила перспективы Ани в профессии. — Юлия, как вам сериал? — Сериал нравится. Сегодня посмотрела 7 серию. Но для меня это не про удовольствие, а про большие серьезные размышления, как мамы, в том числе. Это годы моего детства, моей юности. Я бы не хотела, чтобы это повторялось — вот главное ощущение, которое возникает после просмотра кино. — Ваша старшая дочь Анна сыграла одну из главных ролей. Как вы оцените ее работу? — Я ее высоко оценила. Это сложная, драматическая работа: все очень тонко, очень точно, очень по-взрослому. Как будто она действительно прошла серьезную школу в этом проекте. Конечно, это заслуга невероятно талантливого режиссера, который умеет филигранно работать с артистами — Андрея Николаевича Першина. — Какие сцены с участием Ани вызвали у вас наиболее сильные эмоции? — Во-первых, эта сцена, где она держит магнитофон, с каким-то отчаянием. Как маленький герой, а в этой ситуации большой герой. И когда она говорит Марату: «Я тебе не эу» — эта фраза передает характер. Такой стержень в этой девочке есть. Очень жалко, что ее сломали. — А поцелуй? — Ну конечно, волнительно, трепетно. Это первый поцелуй. Но если в вопросе есть подтекст: как я такое позволила — это глупо. Потому что Ане четырнадцать лет, и это происходит на съемочной площадке. Площадка — большой организм. Все договариваются обо всем заранее. И поверьте мне, включение камеры не предполагает особых каких-то отхождений от сюжета. Поэтому я нормально к этому отнеслась. Гораздо больше, как маму, меня волновали сцены с изнасилованием, суицида — вот этого состояния, когда человек принимает решение закончить свою жизнь. Это гораздо более серьезно и травматично для детского организма. Я вижу, как Аня глубоко включается. Поэтому я все время была на связи, и ее папа тоже. Мы очень сильно переживали, работали с психологом. — Какие чувства вызывает тот факт, что Аня, судя по всему, тоже выберет актерскую профессию? — Нельзя, сидя дома или глядя на себя в зеркало, сказать: я буду актрисой. Почему-то ей вот так стать не получается. Конечно, мне было бы радостно если бы профессия ее выбрала, и Аня бы тоже выбрала ее. Потому что, когда в этой профессии есть роли, успех, есть крутые режиссеры, есть желание в ней жить и существовать — это большое счастье.
